05.11.01, 23:49

Индия, Бомбей

Безуспешно пытался вчера написать что-либо о нашем первом дне пребывания в Индии. Много мыслей, чувств, эмоций, но они никак не ложатся на бумагу так ровно и красиво как хотелось бы. То ли вдохновение еще не пришло, то ли просто лень напрягаться - не разобрать. Хотя, очевидно, когда вдохновение приходит, то лень сама по себе исчезает. Да. Пожалуй так.

Итак - мы в Индии. Мы - это Клейн, я и Ольсон. Прилетели вчера на утреннем самолете. Время прибытия в Бомбей около 4-х часов утра. Время в пути - 7 часов - пролетело как-то легко и незаметно. "Чистое сознание, не загрязненное грузящими мыслями" - примерно так сформулировал Клейн причину необременительности нашего перелета.

Уже в самолете я начал испытывать какие-то необъяснимые приступы радости. Чувство было такое, будто я нахожусь в наркотическом опьянении. Эйфория - вот наиболее удачное слово, которым можно было бы передать мое состояние.

"Боинг", после наших "ТУ-шек" и "ИЛ-ов" показался мне большим и очень комфортабельным. Уже в первые минуты после посадки в самолет мысли о "колючей" Москве, с ее вечной суетой и спешкой, оставили меня и я полностью погрузился в новый мир. Мир покоя и умиротворения. Впервые, за несколько последних месяцев, не нужно было никуда спешить, ничего предпринимать и ни о чем думать. Можно было просто расслабиться и посвятить всего себя самому нелюбимому моему занятию - безделью.

Мои небольшие надежды, связанные с возможностью поговорить с Клейном о чем-либо, были постепенно развенчаны по двум причинам. Во-первых, беседа все-таки состоялась. Но не на словах. А во-вторых, я как-то врубился вдруг в такую простую вещь, что Клейн-то ведь тоже человек. Ему наверняка тоже хочется побыть наедине с самим собою, прочесть газетку или просто покурить в тишине. И вот когда я во все это врубился, то все темы, на которые я хотел поговорить с ним, показались мне настолько малозначительными, что по их поводу даже не хотелось открывать рот.

Уже давно мною была замечен удивительный факт, что не заданные вслух вопросы решаются как бы сами собой в ближайшее время. Ведь на самом деле, вопросы рождаются во мне ежеминутно. Но это не те вопросы, которыми можно было бы всерьез заниматься. Это вопросы больше от моей врожденной любознательности.

Написал сейчас последнюю фразу "моей врожденной любознательностью" и задумался. Не является ли мое желание рассказывать о себе, своих мыслях и ощущениях скрытой формой эгоизма и самолюбования? Задал себе этот вопрос и тут же на него ответил - нет, не является! О чем я еще могу писать с такой уверенностью в правдивости и достоверности как ни о себе? Ведь любое мое повествование о ком-либо - это лишь мое повествование, а значит опять же является моим продуктом с той только разницей, что ошибиться и неверно истолковать что-либо в нем я могу гораздо чаще.